Волосы Вероники весеннее созвездие

Объекты

Звёзды

Список видимых звёзд Йельский каталог ярких звёзд

Список официальных названий звёзд группа CSN Международного астрономического союза



В созвездии нет ярких звезд, самая яркая (β) имеет звездную величину 4.3^m.

	α	Диадема		Это прямо по-русски
		Аль Дафира	Al Dafirah (араб.)	Коса, косичка, сплетение. Впрочем, возможно, скорее «кисточка» (хвоста Льва).
	β			Безымянная β.
	21	Киссин	Kissīn (араб.)	Плющ. Ветка плюща встречается на изображениях созвездия.



Объекты глубокого космоса

Мифология

Береника, жена (и одновременно кузина) египетского царя Птолемея III Эвергета-Благодетеля, принесла в жертву свои прекрасные волосы в связи с военной победой мужа над сирийским царем Селевком. Она поместила их на жертвеннике в храме Афродиты, а на на утро придворный астроном Конон объявил, что богиня приняла благодарственную жертву. В качестве подтверждения он сообщил, что обнаружил на небе семь звезд там, где раньше небо пустовало: это-де и есть вознесенные на небо в виде созвездия Волосы Вероники.

Эту достоверную историю рассказывает современник и почти участник событий Каллимах в своей «Косе Береники». Версии о пропаже волос из храма, истерике Береники, ярости царя и находчивости Конона — поздние интерпретации истории.

Казалось бы, вот такая любовь и верность царила в царственном семействе Птолемеев! Однако ж нет: после смерти мужа Береника стала править Египтом вместе со своим старшим сыном Птолемеем IV Филопатором (потому что одной женщине не положено, а под мужским, пусть малолетнем, присмотром — можно). Так вот, сынок подрос и маму отравил, чтобы не мешала предаваться порокам. Волосы с неба, правда, снять не смог, да они и не мешали.

«Коса Береники»

Элегию Каллимаха «Коса Береники» (или «Локон Береники»), где события описываются от имени самой косы, перевел на латынь Валерий Катулл с сохранением стихотворного размера оригинала. Именно этот перевод, а не оригинал, стал более популярен.

Тот, кто все рассмотрел огни необъятного мира,
Кто восхождение звезд и нисхожденье постиг,
Понял, как пламенный блеск тускнеет бегущего солнца,
Как в им назначенный срок звезды уходят с небес,
Как с небесных путей к высоким скалам Латмийским
Нежным призывом любовь Тривию сводит тайком, —
Тот же Конон и меня увидал, косу Береники,
Между небесных огней яркий пролившую свет,
Ту, которую всем посвящала бессмертным царица,
Стройные руки свои к небу с молитвой воздев,
Тою порою, как царь, осчастливленный браком недавним,
В край ассирийский пошел, опустошеньем грозя,
Сладостный след сохраняя еще состязанья ночного,
Битвы, добывшей ему девственных прелестей дань.
Разве любовь не мила жене новобрачной? И разве,
Плача у ложа утех между огней торжества,
Дева не лживой слезой омрачает родителей радость?
Нет, я богами клянусь, — стоны неискренни дев.
В том убедили меня стенанья и пени царицы
В час, как на гибельный бой шел ее муж молодой.
Разве ты слезы лила не о том, что покинуто ложе,
Но лишь о том, что с тобой милый твой брат разлучен?
О, как до мозга костей тебя пронзила тревога,
Бурным волненьем своим всю твою душу объяв!
Чувства утратив, ума ты едва не лишилась, а прежде,
Знаю, с детства еще духом была ты тверда.
Подвиг забыла ли ты, который смутит и храбрейших,
Коим и мужа и трон завоевала себе?
Сколько печальных речей при проводах ты говорила!
Боги! Печальной рукой сколько ты вытерла слез!
Кто из бессмертных тебя изменил? Иль с телом желанным
В долгой разлуке бывать любящим так тяжело?
Кровь проливая быков, чтобы муж твой любимый вернулся,
Ты в этот час и меня всем посвящала богам, —
Лишь бы вернуться ему! А он в то время с Египтом
В непродолжительный срок Азию пленную слил.
Сбылись желанья твои — и вот, в исполненье обетов,
Приобщена я как дар к хору небесных светил.
Я против воли, — клянусь тобой и твоей головою! —
О, против воли твое я покидала чело.
Ждет того должная мзда, кто подобную клятву нарушит!
Правда, — но кто ж устоит против железа, увы?
Сломлен был силой его из холмов высочайший, какие
Видит в полете своем Фии блистающий сын,
В те времена, как, открыв себе новое море, мидяне
Через прорытый Афон двинули варварский флот.
Как устоять волосам, когда все сокрушает железо?
Боги! Пусть пропадет племя халибов навек!
Этот народ стал первым искать рудоносные жилы
В недрах земли и огнем твердость железа смягчать!
Срезаны раньше меня, о судьбе моей плакали сестры, —
Но в этот миг, бороздя воздух шумящим крылом,
Одноутробный брат эфиопа Мемнона, Локридский
Конь Арсинои, меня в небо унес на себе.
Там он меня поместил на невинное лоно Венеры,
Через эфирную тьму вместе со мной пролетев.
Так Зефирита сама — гречанка, чей дом на прибрежье
Знойном Канопа, — туда древле послала слугу,
Чтобы сиял не один средь небесных огней многоцветных
У Ариадны с чела снятый венец золотой,
Но чтобы также и мы, божеству посвященные пряди
С русой твоей головы, в небе горели меж звезд.
Влажной была я от слез, в обитель бессмертных вселяясь,
В час, как богиня меня новой явила звездой.
Ныне свирепого льва я сияньем касаюсь и Девы;
И — Ликаонова дочь — рядом Каллисто со мной.
К Западу я устремляюсь, на миг лишь, вечером поздним,
Следом за мной в океан медленный сходит Боот.
И хоть меня по ночам стопы попирают бессмертных,
Вновь я Тефии седой возвращена поутру.
То, что скажу, ты без гнева прими, о Рамнунтская Дева,
Истину скрыть никакой страх не заставит меня, —
Пусть на меня, возмутясь, обрушат проклятия звезды, —
Что затаила в душе, все я открою сейчас:
Здесь я не так веселюсь, как скорблю, что пришлось разлучиться,
Да, разлучиться навек мне с головой госпожи.
Волосы холить свои изощрялась искусная дева, —
Сколько сирийских мастей я выпивала тогда!
Вы, кого сочетать долженствует свадебный факел!
Прежде чем скинуть покров, нежную грудь обнажить,
Юное тело отдать супруга любовным объятьям,
Мне из ониксовых чаш радостно лейте елей;
Радостно лейте, молясь о всегда целомудренном ложе.
Но если будет жена любодеянья творить,
Пусть бесплодная пыль вопьет ее дар злополучный, —
От недостойной жены жертвы принять не могу.
Так, новобрачные, пусть и под вашею кровлей всечасно
Вместе с согласьем любовь долгие годы живет.
Ты же, царица, когда, на небесные глядя созвездья,
Будешь Венере дары в праздничный день приносить,
Также и мне удели сирийских часть благовоний,
Не откажи и меня жертвой богатой почтить.
Если бы звездам упасть! Вновь быть бы мне царской косою!
О, если б вновь Водолей близ Ориона сиял!

Валерий Катулл, «Коса Береники», пер. С. Шервинского

Ариадна

А то еще Эратосфен говорит, что на самом деле это волосы Ариадны. Мне такой вариант даже больше импонирует. Только неизвестно, каким образом и почему её волосы попали на небо.

История

Возможно, созвездие Волосы Вероники было известно древним египтянам под названием Себау Ашау, что означает «Множество Звёзд».

Волосы Вероники — последнее из сохранившихся античных созвездий: все классические созвездия были придуманы раньше (кроме, может быть, Малого Коня и Южной Короны).

До того как стать "Волосами", соответствующие звезды относились иногда к созвездию Лев и формировали ἀμόρφωτοι, "кисточку на хвосте", иногда — к Деве (Кадуцей, имелся в виду кадуцей Гермесакадуцей - жезл, или прялка), иногда — к Волопасу (Сноп Пшеницы), а иногда - неизвестно к кому, образуя венок из плюща.

Если мы примем версию Каллимаха, изложенную в мифологической части, то сможем установить время появления Волос Вероники почти до года: победа Птолемея III над Селевком произошла в 243 году до н.э. Волосы Вероники и Щит — только эти два сохранившихся созвездия связаны с реально существовавшими историческими лицами.

Авторство

К сожалению, в нашу историю Волос Вероники как созвездия придется внести значительные поправки. Ни античные астрономы, ни средневековые не признавали Волосы Вероники за созвездие, продолжая считать его астеризмом. Эратосфен отмечал семь тусклых звезд в форме треугольника, которые называются Волосами Береники Благодетельницы, но считал их в составе Льва, а в описании Северной Короны (короны Ариадны) писал, что прядь Ариадны светит на хвосте у Льва. Гигин использовал название Βερενίκης πλόκαμος, Локон Вероники, Птолемей вслед за ним называл соответствующие звезды Локон, но не включал в список созвездий, перечисляя среди звезд около Льва, не вошедшие в фигуру. У Плиния во второй книге «Естественной истории» упоминается созвездие Волосы Береники как одно из крайних южных созвездий, или, в другом переводе, как синоним звезд близ Канопуса в Корабле Арго. Нет сомнений, что это ошибка Плиния: Волосы — созвездие северного полушария неба.

В 1515 году немецкий мастер Йохан Шёнер (Johann Schöner) поместил название Волосы (лат. Trica) на свой глобус в том месте, где находится созвездие. Позже он использовал и это (Волосы) и современное название (Волосы Вероники). Каспар Вопеллий (Caspar Vopel, 1511-1561), так же немецкий картограф, использовал названия Волосы Девы (Coma Virginis) и Прядь Волос (Cincinnes Caesaries) в работе 1532 года. Однако, ни Шёнер, ни Вопеллий не иллюстрировали созвездие и точно не фиксировали его. Наконец, в 1536 году Вопеллий помещает изображение созвездия на небесном глобусе. Там оно названо Berenices Crinis, что можно перевести Волосы Вероники.

В этом же, 1536 году Апиан помещает на этом участке неба рисунок и подпись Роза. Не понятно, что он имел в виду — созвездие или только лишь одну какую-то звезду. Подпись Волосы Вероники тоже есть на этой карте — без изображения.

Помещает Волосы Вероники на своем глобусе в 1551 году и Герард Меркатор. Он использует и уже применявшиеся латинские названия: как основной - Cincinnus, и как альтернативные - Cefaries, Berinicis Crinis, Trica, и греческий вариант.

После Меркатора созвездие стало появляться на картах и глобусах регулярно, часто под современным названием Coma Berenices, но часто и под другими. Например, оно есть на планисфере Планциуса под названием Cefaries.

Однако, считается (Камиль Фламмарион), что лишь в конце XVI века созвездие было названо созвездием явно: в каталоге Тихо Браге.

В итоге весьма сложно сказать, кому именно принадлежит честь авторства созвездия. В зависимости от трактовки и личных пристрастий называют: античного Конона, Вопеля, Тихо Браге или почему-то Байера, у которого на самом деле в "Уранометрии" на это месте - устаревшее ныне созвездие Сноп, а никакие не Волосы Вероники. Предоставляю вам рассудить, кто прав.

У ранних арабов здесь было созвездие Al Ḥauḍ, "пруд", в котором плавает "газель" (наш Малый Лев).

Нужно заметить, что хотя древние астрономы считали, что созвездие включает семь тусклых звезд (это, конечно, еще как считать), визуально в нем выделяются две более яркие звезды α и β, и смутное мерцающее "облако" мелких звездочек, рассеянное звездное скопление. У арабов это "звездное облако" называлось Al Atha или Al Ultha - "смесь" или что-то вроде того. Весьма вероятно, что так же у арабов именно здесь помещался астеризм Флаг (где-то здесь помещает его Ричард Аллен). В средние века он превратится ненадолго в отдельное созвездие Флаг, Вексиллум (Vexillum). По описанию похоже: две звезды древка и слабые звездочки на концах хвостов вымпела.

Позже в Европе Волосы Вероники назывались на латыни Crines, Crines Berenices, Comae Berenices (Флемстид), Capilli (Лаланд), Cincinnus (Меркатор); Trica (перевод Альмагеста 1515 года), Tricas, Tericas, Triquetras (Байер) (от τρίχες) - все это "волосы", "косы". Эти имена, однако, не обязательно обозначали все созвездие, а возможно только две отдельные яркие звезды или, наоборот, только "облако".

Н.В. Мамун в «Зодиаке мистерий» поражается, что «ранние христиане» называли созвездие «Волосами Самсона». Представления не имею, откуда Мамуну досталась эта информация, доверять ему нельзя ни в коем случае, но упомянуть в связи с христианскими аллюзиями приходится.

Народные русские названия

В этнографических материалах зафиксировано единственное упоминание названия созвездия: Утичье Гнездо.

В книжной среде по-русски созвездие именовалось Волосы Береники и просто Волосы. С филологической точки зрения единственно правильно использовать «Береника», но в русскоязычной астрономической традиции устоялось употребление «Волосы Вероники»; тем не менее, нет официальных русских названий созвездий, так что вариант «Волосы Береники» допустим и даже иногда используется.

Российские источники

Копиевский

На первой небесной карте на русском языке Копиевского от 1699 года для созвездия дан вариант названия Власы Невозратныя (если я правильно разобрал надпись).

Дмитриев-Мамонов

В поэме «Россия» (70-е гг. XVIII в.) «помещик-философ» Фёдор Дмитриев-Мамонов даёт, кажется, единственное в русской литературе описание созвездий. Он упоминает созвездие Волосы Вероники:

Под оными Гончими Псами — tau / am] власы в созвездии своем
Век будут все сиять, и мы их здесь поем:
Прекрасны те власы суть верной Береники,
О, могут сколь сердца быть в верности велики!

Фольклор

Следует отметить, что достоверность астрономической информации в фольклоре невелика. Информанты не разбираются в звёздном небе, фольклористы не знают астрономию и не интересуются ею, о чём предупреждает и сам Ю. Березкин. Следует с осторожностью относиться к приводимой ниже компилятивной информации.

Пенная Цапля: Волосы Вероники; а также Ананасная Цапля (часть Ящерицы), Цапля Жареной Рыбы (α Персея и соседние звезды), Летняя Цапля (β Персея и соседние звезды), Цапля Плодов Ингá (часть Кассиопеи): все вдоль Млечного Пути — Амазония

Реальный словарь классических древностей

В «Реальном словаре классических древностей» Ф. Любкера в статье «Созвездия» о созвездии говорится следующее.

Coma, crinis, crines Berenices, Πλόκαμοι Βερενίκες Εῶεργέτιδος, Волосы Вереники, созвездие около Льва, названное так математиком Кононом в честь сестры и супруги Птолемея Эвергета [Catull. 66, 1 слл.]; называется также Волосами Ариадны.

Международный астрономический союз

Созвездие входит в список официальных созвездий, утвержденный в 1922 году МАС, под названием Coma Berenices (Com).

В искусстве

Тот, кто все рассмотрел огни необъятного мира,
Кто восхождение звезд и нисхожденье постиг,
Понял, как пламенный блеск тускнеет бегущего солнца,
Как в им назначенный срок звезды уходят с небес,
Как с небесных путей к высоким скалам Латмийским
Нежным призывом любовь Тривию сводит тайком, —
Тот же Конон и меня увидал, косу Береники,
Между небесных огней яркий пролившую свет,
Ту, которую всем посвящала бессмертным царица,
Стройные руки свои к небу с молитвой воздев,
Тою порою, как царь, осчастливленный браком недавним,
В край ассирийский пошел, опустошеньем грозя,
Сладостный след сохраняя еще состязанья ночного,
Битвы, добывшей ему девственных прелестей дань.
Разве любовь не мила жене новобрачной? И разве,
Плача у ложа утех между огней торжества,
Дева не лживой слезой омрачает родителей радость?
Нет, я богами клянусь, — стоны неискренни дев.
В том убедили меня стенанья и пени царицы
В час, как на гибельный бой шел ее муж молодой.
Разве ты слезы лила не о том, что покинуто ложе,
Но лишь о том, что с тобой милый твой брат разлучен?
О, как до мозга костей тебя пронзила тревога,
Бурным волненьем своим всю твою душу объяв!
Чувства утратив, ума ты едва не лишилась, а прежде,
Знаю, с детства еще духом была ты тверда.
Подвиг забыла ли ты, который смутит и храбрейших,
Коим и мужа и трон завоевала себе?
Сколько печальных речей при проводах ты говорила!
Боги! Печальной рукой сколько ты вытерла слез!
Кто из бессмертных тебя изменил? Иль с телом желанным
В долгой разлуке бывать любящим так тяжело?
Кровь проливая быков, чтобы муж твой любимый вернулся,
Ты в этот час и меня всем посвящала богам, —
Лишь бы вернуться ему! А он в то время с Египтом
В непродолжительный срок Азию пленную слил.
Сбылись желанья твои — и вот, в исполненье обетов,
Приобщена я как дар к хору небесных светил.
Я против воли, — клянусь тобой и твоей головою! —
О, против воли твое я покидала чело.
Ждет того должная мзда, кто подобную клятву нарушит!
Правда, — но кто ж устоит против железа, увы?
Сломлен был силой его из холмов высочайший, какие
Видит в полете своем Фии блистающий сын,
В те времена, как, открыв себе новое море, мидяне
Через прорытый Афон двинули варварский флот.
Как устоять волосам, когда все сокрушает железо?
Боги! Пусть пропадет племя халибов навек!
Этот народ стал первым искать рудоносные жилы
В недрах земли и огнем твердость железа смягчать!
Срезаны раньше меня, о судьбе моей плакали сестры, —
Но в этот миг, бороздя воздух шумящим крылом,
Одноутробный брат эфиопа Мемнона, Локридский
Конь Арсинои, меня в небо унес на себе.
Там он меня поместил на невинное лоно Венеры,
Через эфирную тьму вместе со мной пролетев.
Так Зефирита сама — гречанка, чей дом на прибрежье
Знойном Канопа, — туда древле послала слугу,
Чтобы сиял не один средь небесных огней многоцветных
У Ариадны с чела снятый венец золотой,
Но чтобы также и мы, божеству посвященные пряди
С русой твоей головы, в небе горели меж звезд.
Влажной была я от слез, в обитель бессмертных вселяясь,
В час, как богиня меня новой явила звездой.
Ныне свирепого льва я сияньем касаюсь и Девы;
И — Ликаонова дочь — рядом Каллисто со мной.
К Западу я устремляюсь, на миг лишь, вечером поздним,
Следом за мной в океан медленный сходит Боот.
И хоть меня по ночам стопы попирают бессмертных,
Вновь я Тефии седой возвращена поутру.
То, что скажу, ты без гнева прими, о Рамнунтская Дева,
Истину скрыть никакой страх не заставит меня, —
Пусть на меня, возмутясь, обрушат проклятия звезды, —
Что затаила в душе, все я открою сейчас:
Здесь я не так веселюсь, как скорблю, что пришлось разлучиться,
Да, разлучиться навек мне с головой госпожи.
Волосы холить свои изощрялась искусная дева, —
Сколько сирийских мастей я выпивала тогда!
Вы, кого сочетать долженствует свадебный факел!
Прежде чем скинуть покров, нежную грудь обнажить,
Юное тело отдать супруга любовным объятьям,
Мне из ониксовых чаш радостно лейте елей;
Радостно лейте, молясь о всегда целомудренном ложе.
Но если будет жена любодеянья творить,
Пусть бесплодная пыль вопьет ее дар злополучный, —
От недостойной жены жертвы принять не могу.
Так, новобрачные, пусть и под вашею кровлей всечасно
Вместе с согласьем любовь долгие годы живет.
Ты же, царица, когда, на небесные глядя созвездья,
Будешь Венере дары в праздничный день приносить,
Также и мне удели сирийских часть благовоний,
Не откажи и меня жертвой богатой почтить.
Если бы звездам упасть! Вновь быть бы мне царской косою!
О, если б вновь Водолей близ Ориона сиял!

Гай Валерий Катулл, пер. С. Шервинского

Галерея?